[неофициальный перевод]
Димитров и Момин против против Болгарии
(Dimitrov and Momin v. Bulgaria)
(N 35132/08)
По материалам Постановления
Европейского Суда по правам человека
от 7 июня 2018 года
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
В 1998 году женщина подала в полицию жалобу на то, что накануне двое заявителей ее похитили, держали взаперти и применили к ней насильственные действия сексуального характера. Затем она несколько раз отказывалась от своих показаний, пыталась отозвать свою жалобу и добиться прекращения производства по делу.
В декабре 2000 года, в ходе допроса у судьи, она повторила свою первоначальную версию событий.
В апреле 2001 года обоим заявителям были предъявлены обвинения. В мае 2001 года их адвокат запросил проведение отдельных очных ставок каждого из заявителей с потерпевшей. В июле 2001 года прокурор отказал в удовлетворении соответствующего ходатайства. В июне 2001 года потерпевшая, которая болела раком, умерла.
В 2007 году оба заявителя были признаны виновными в похищении и удержании потерпевшей, угрозах убить ее и в насильственных действиях сексуального характера в отношении нее.
В ходе конвенционного производства заявители жаловались на то, что они были осуждены на основании показаний, данных потерпевшей в ходе предварительного следствия, и что у них не было возможности допросить ее ни на одном из этапов производства по делу.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции. (a) Имелась ли "уважительная причина" для непроведения очной ставки между заявителями и потерпевшей. Смерть потерпевшей являлась "уважительной причиной" для обоснования того, почему она не могла дать показания в ходе судебного разбирательства, и для приобщения к делу ее показаний, данных до смерти.
Первый заявитель не присутствовал при допросе потерпевшей судьей в декабре 2000 года, несмотря на то, что он был уведомлен о дате допроса. Однако отсутствие потерпевшей не являлось его отказом от права допросить ее на более позднем этапе разбирательства, поскольку у первого заявителя не было адвоката, который объяснил бы ему важность допроса для последующего разбирательства дела. Что касается второго заявителя, хотя его можно было считать лицом, которому было "предъявлено уголовное обвинение" по смыслу статьи 6 Конвенции, в отношении него отсутствовало требование уведомлять его о допросах свидетелей, учитывая, что на тот момент он официально не находился под следствием. Таким образом, тот факт, что оба заявителя не присутствовали при допросе, сам по себе не являлся нарушением пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции.
Впоследствии адвокат заявителей ходатайствовал о проведении очных ставок между его клиентами и потерпевшей. Данное ходатайство было отклонено прокурором на том основании, что это было необязательное следственное действие, которое не являлось необходимым для установления фактов по делу. Кроме того, хотя с апреля 2000 года следственные органы знали о болезни потерпевшей, во время допроса в декабре 2000 года она утверждала, что чувствовала себя хорошо. В отличие от Постановления Большой Палаты Европейского Суда по делу "Шачашвили против Германии" (Schatschaschwili v. Germany) (от 15 декабря 2015 г., жалоба N 9154/10 < 1 > ), в настоящем деле ничто не указывало на то, что следователь или прокурор знали бы, что потерпевшая не сможет присутствовать в судебном разбирательстве.
< 1 > См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 3 (примеч. редактора).
В контексте дел, связанных с сексуальным насилием, следственные органы должны быть особенно внимательны к потерпевшим, которые находятся в уязвимом психологическом положении, особенно в отношении дачи ими показаний и проведения очных ставок с предположительными преступниками. В настоящем деле потерпевшая была серьезно больна и во время следствия находилась под давлением, вследствие чего она пыталась отозвать свою жалобу и меняла показания. Ввиду этих крайне особых обстоятельств следственные органы нельзя было обвинить в том, что они не провели очную ставку между потерпевшей и заявителями на этапе предварительного следствия.
(b) Был ли приговор по делу заявителей основан полностью или главным образом на показаниях потерпевшей. Показания потерпевшей являлись решающим доказательством при постановлении приговора по делу заявителей. Однако они не были единственными доказательствами вины заявителей, поскольку в распоряжении суда второй инстанции были показания сотрудника полиции, который зарегистрировал жалобу потерпевшей, результаты медицинских экспертиз и заключения экспертов, а также протокол осмотра места происшествия. Следовательно, приговор по делу заявителей был основан на совокупности доказательств по делу, среди которых показания потерпевшей не оценивались отдельно от других.
(c) Имелись ли достаточные уравновешивающие факторы, которые обеспечивали бы справедливость судебного разбирательства в целом. Суд второй инстанции посвятил часть мотивировочной части своего решения показаниям потерпевшей и уточнил, что у нее не было причин безосновательно обвинять заявителей. Затем суд второй инстанции сравнил показания потерпевшей с другими доказательствами по делу и решил, что ее показания подтверждаются остальными материалами дела и поэтому являются достоверными.
Суд второй инстанции установил, что то обстоятельство, что показания потерпевшей были даны спустя два года после произошедших событий, никоим образом не повлияло на подробный характер показаний. Тот факт, что потерпевшая изменила свои показания в ходе следствия, объяснялся давлением, которое на нее оказывали заявители и их знакомые.
Суд второй инстанции рассмотрел и отклонил доводы заявителей и их знакомых, выдвинутые в ходе допроса с целью дискредитировать потерпевшую.
Следовательно, суд второй инстанции рассмотрел показания потерпевшей тщательно, объективно и полностью. Таким образом, суд подробно обосновал свой вывод о том, что показания в целом были достоверными, а также свое последующее решение приобщить показание к делу в качестве главного доказательства вины заявителей.
В заключение необходимо отметить, что приговор по делу заявителей был основан на совокупности доказательств, среди которых показания потерпевшей не являлись изолированными данными. Заявители активно участвовали в рассмотрении их дела с помощью своего адвоката. Суд второй инстанции и Высший кассационный суд рассмотрели и отклонили жалобы заявителей в своих решениях, которые были подробно мотивированы и не являлись произвольными.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу не было допущено нарушения требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).