ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 22 сентября 2020 г. по делу N 81-УД20-17-А5
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Боровикова В.П.
судей Ермолаевой Т.А., Русакова В.В.
при секретаре Малаховой Е.И.
рассмотрела в судебном заседании кассационную жалобу адвоката Шаиной М.А. о пересмотре приговора Кемеровского областного суда от 25 ноября 2019 года, апелляционного определения Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 27 апреля 2020 года в отношении Кобылина А.И.
По приговору Кемеровского областного суда от 25 ноября 2019 года
Кобылин Андрей Игоревич, < ... > ранее не судимый,
осужден по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде 17 лет лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В соответствии со ст. 53 УК РФ Кобылину А.И. установлены ограничения и возложена обязанность, которые указаны в приговоре.
Апелляционным определением Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 27 апреля 2020 года приговор оставлен без изменения.
Заслушав доклад судьи Ермолаевой Т.А., выступление осужденного Кобылина и адвоката Тамбовской А.А., поддержавших доводы кассационной жалобы, выступление прокурора Лежепекова В.А., полагавшего судебные решения оставить без изменения, Судебная коллегия
установила:
по приговору суда Кобылин осужден за умышленное лишение жизни малолетней потерпевшей Ч. заведомо для виновного находящейся в беспомощном состоянии.
Преступление совершено 18 сентября 2018 года в г. Кемерово при изложенных в приговоре обстоятельствах.
Адвокат Шаина М.А. в кассационной жалобе оспаривает обоснованность осуждения Кобылина А.И. за умышленное лишение жизни потерпевшей и квалификацию действий Кобылина А.И. по пункту "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Адвокат указывает о том, что Кобылин А.И. не имел умысла на убийство, у него не было неприязненных отношений к малолетней Ч. выводы суда построены на предположениях, Кобылин А.И. первоначально оговорил себя, поскольку на него оказывали давление оперативные сотрудники.
По мнению адвоката приговор и апелляционное определение являются незаконными, необоснованными, поскольку вынесены с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.
Суды первой и апелляционной инстанций не оценили доводы стороны защиты о неверной квалификации содеянного осужденным Кобылиным.
Адвокат считает, что положенные в обоснование приговора показания Кобылина А.И. от 25 января 2019 года надлежит оценивать критически, так как Кобылин в последующем от них отказался, в ходе проверки показаний на месте уточнил ранее данные им показания, пояснил, что оговорил себя, т.к. сотрудники уголовного розыска не отпускали домой в течение суток, а в случае дачи признательных показаний обещали отпустить домой.
Это утверждение, по мнению адвоката, согласуется с показаниями оперативных работников об обстоятельствах задержания осужденного и даче им показаний, свидетеля К. матери осужденного, которая на протяжении суток пыталась установить истинное местонахождение сына. В связи с данными обстоятельствами адвокат полагает вывод суда о правдивости показаний Кобылина от 25 января 2019 г. не соответствующим фактическим обстоятельствам дела. После уточнения показаний в ходе проведения проверки показаний на месте Кобылин их не менял, всякий раз настаивал на версии о неосторожных действиях.
Показания свидетелей М.Ч. Ч., З. не могут быть положены в основу обвинительного приговора, т.к. они не были очевидцами событий, а причина смерти потерпевшей, озвученная им о том, что ребенок подавился кашей, не позволяет установить наличие у осужденного прямого умысла на причинение смерти малолетней.
Выводы экспертизы трупа N 145 и комиссионного заключения по материалам дела N 140 подтверждают версию о неумышленном характере причинения смерти. Суд не дал оценки показаниям эксперта И. в судебном заседании о том, что эмфизема есть лишь один из множества признаков, указывающих на ту или иную причину смерти, и он не смог дать четкого отрицательного ответа на возможное развитие эмфиземы ввиду неумелых реанимационных действий, пояснив, что установить причину и дату смерти невозможно. Приняв как достоверные показания Ч. в части неких угроз со стороны Кобылина и сославшись на них в приговоре, суды первой и апелляционной инстанций не дали оценки показаниям самого Кобылина и его образу жизни. Судебными инстанциями не дано оценки показаниям оперативных работников П. и Г. в части данных Кобылиным пояснений при задержании, а также времени его опроса и перемещения между отделами полиции "Южный" и "Юбилейный" г. Кемерово, копии журналов задержанных лиц, которые косвенно подтверждают версию о незаконном удержании Кобылина в отделах полиции. Адвокат обращает внимание на то, что причина смерти потерпевшей не установлена, акцентирует внимание на том, что все имеющиеся в деле судебно-экспертные заключения указывают на невозможность установления причины смерти погибшей Ч. что свидетельствует о незаконности и необоснованности выводов суда первой и апелляционной инстанций о наличии причинно-следственной связи между действиями Кобылина А.И. и наступившей смертью потерпевшей. Сделанные судами первой и апелляционной инстанций выводы являются, по мнению адвоката, лишь предположениями. В соответствии с Конституцией РФ, а также с УПК РФ все сомнения необходимо трактовать в пользу обвиняемого. Таким образом, по мнению адвоката, по настоящему делу имеет место грубое нарушение норм материального и процессуального законодательства при вынесении решения судами первой и апелляционной инстанций. Адвокат просит отменить приговор и апелляционное определение, направить дело на новое рассмотрение.
Государственный обвинитель принес возражения на кассационную жалобу.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.
В соответствии с положениями части 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
По данному делу таких нарушений закона не установлено.
Вывод суда о виновности Кобылина в содеянном соответствует материалам дела и основан на совокупности доказательств, которые судом исследованы и получили надлежащую оценку в приговоре.
При оценке доказательств суд в соответствии с положениями ст. 307 УПК РФ указал, почему он принимает одни доказательства и отвергает другие.
Выводы суда по всем доводам стороны защиты, которые были озвучены в ходе рассмотрения дела, аналогичные приведенным в кассационной жалобе адвоката, основаны на конкретных доказательствах.
Суд обоснованно признал относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами показания Кобылина А.И. в качестве подозреваемого и обвиняемого, в которых он детально описал свои действия по причинению малолетней Ч. смерти в результате утопления путем направления в течение 1 - 2 минут струи воды ей в лицо. Указанные обстоятельства не могли быть известны кому-либо, поскольку в квартире кроме Кобылина А.И. и Ч. никто не находился, он об указанных обстоятельствах кроме следователя никому не рассказывал.
Эти показания получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, согласуются с показаниями потерпевшей и свидетелей об известных им обстоятельствах дела, с заключениями судебно-медицинских экспертиз о характере морфологических изменений внутренних органов Ч. - прижизненной эмфиземы легких, являющейся одним из основных признаков асфиксии, в том числе при утоплении, с показаниями эксперта П.И. об отсутствии у Ч. заболеваний легочной системы, показаниями эксперта Ч. об отсутствии у Ч. к моменту наступления смерти пороков развития сердца и о невозможности образования эмфиземы легких от описанных в заключении пороков, а также об отсутствии в медицинских документах сведений о патологиях, которые бы могли привести к ее смерти.
Доводы осужденного о самооговоре со ссылкой на те же обстоятельства, на которые обращается внимание в жалобе, были проверены, и не нашли своего подтверждения, поскольку опровергаются показаниями свидетелей Г. П. - оперуполномоченных ОП "Южный" и "Юбилейный" г. Кемерово.
Из их показаний следует, что Ч. им про конкретные обстоятельства смерти дочери не рассказывала, они не владели информацией относительно обстоятельств причинения смерти потерпевшей, сообщили, что воздействия на Кобылина с целью получения показаний, не оказывали, угрозы в его адрес не высказывали, не применяли к нему насилия.
Факт проведения опроса Кобылина А.И. в вечернее время 24 января 2019 г. и в утреннее время 25 января 2019 г. не свидетельствует о том, что он был задержан, вопреки воле удерживался сотрудниками правоохранительных органов, а также о применении к нему недозволенных методов воздействия.
Следователь Б. допрошенная в судебном заседании, пояснила, что все показания Кобылина А.И. были отражены в протоколах именно так, как он сам пояснял. Ему были разъяснены права, после ознакомления с содержанием протоколов, замечаний ни он, ни его адвокат, не высказали. Поскольку Кобылин А.И. и потерпевшая (малолетняя Ч. находились в квартире вдвоем в момент совершения преступления, все обстоятельства причинения смерти следствие узнало именно от Кобылина А.И.
Таким образом, оснований для вывода о том, что Кобылин А.И. был лишен возможности свободно избирать свою позицию относительно обстоятельств случившегося, излагать показания по своему усмотрению не имеется.
Вопреки доводам жалобы о том, что выводы суда являются предположением, поскольку не установлена причина смерти Ч. не основаны на материалах дела.
Заключениями судебно-медицинских экспертиз были выявлены морфологические признаки хорошо выраженной эмфиземы относительно сохранных легких (легкие почти полностью выполняв плевральные полости, своими передними краями частично закрывают сердце, повышенной воздушности, легочная плевра на большем протяжении отслоена с образованием множественных пузырей, диаметром 0,2 - 1,0 см, заполненных воздухом: микроскопически - в легком расширение просвета большей части альвеол, с разрывом межальвеолярных перегородок на отдельных участках, с образованием оптически пустых полостей).
Учитывая отсутствие гнилостных пузырьков газа в мягких тканях и внутренних органах трупа при наличии развившихся консервирующих поздних трупных явлений (жировоска), можно предположить развитие у Ч. прижизненной эмфиземы легких.
Каких-либо сведений о наличии у потерпевшей заболеваний легких, сопровождающихся развитием выраженной эмфиземы легких, в представленных для производства экспертизы медицинских документах не содержится.
Выявленная у Ч. выраженная эмфизема легких могла образоваться в результате механической асфиксии, в том числе, при утоплении и/или в результате проведения подэкспертной искусственной вентиляции легких.
Оценив выводы судебно-медицинских экспертиз о характере, локализации, механизме образования повреждений Ч. о наличии в желудке остатков непереваренной пищи, а также разъяснения экспертов П.И. Ч. по существу проведенных ими исследований об отсутствии у Ч. заболеваний, угрожающих жизни, в совокупности с показаниями Кобылина А.И. об обстоятельствах причинения смерти потерпевшей в ходе предварительного следствия, суд обоснованно пришел к выводу о том, что совокупность вышеизложенных доказательств подтверждает данные о времени, способе и других обстоятельствах совершения Кобылиным А.И. преступления в отношении малолетней Ч. и о последствиях этих действий.
Мотивируя вывод о форме вины Кобылина А.И., суд принял во внимание совокупность всех обстоятельств содеянного, способ совершения преступления, возраст потерпевшей.
Кобылин А.И. осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий в виде смерти Чуевой Евы и желал этого, то есть совершил убийство с прямым умыслом, целенаправленно направив струю воды в область лица Ч. которой на момент совершения преступления исполнилось 2 года, умышленно перекрывая, тем самым, доступ воздуха в ротовую и носовую полости малолетней, что привело к асфиксии путем закрытия дыхательных путей водой и не поступления воздуха в легкие.
Мотивом совершения преступления, в соответствии с установленными судом обстоятельствами, явились возникшие к потерпевшей Ч. неприязненные отношения.
Судебная коллегия находит, что действия Кобылина А.И. по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицированы правильно и не усматривает оснований для квалификации его действий, как причинение смерти по неосторожности.
Наказание назначено с учетом требований статей 6, 43, 60 УК РФ, является справедливым, соответствует тяжести содеянного и данным о личности осужденного.
Апелляционное определение соответствует положениям уголовно-процессуального закона. Вопреки доводам жалобы оно содержит суждения по доводам апелляционной жалобы со ссылкой на имеющиеся в деле доказательства.
Таким образом, оснований для отмены судебных решений по доводам кассационной жалобы не имеется.
В силу изложенного, руководствуясь ст. 401.13, 401.14 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Кемеровского областного суда от 25 ноября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 27 апреля 2020 года в отношении Кобылина Андрея Игоревича оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.